Из-за отсутствия чёткого юридического определения термина «деприватизация» сложно установить суть и цели текущих процессов. Тем не менее, представляется, что целью деприватизации не должно быть лишь возвращение имущества государству.

Так, в случае если деприватизационные процессы связаны с наказанием виновных в выбытии активов, находящихся в собственности Российской Федерации, и переходе с нарушением установленного законодательства права собственности на такие активы в частную собственность, должны применяться уголовно-правовые, а не гражданско-правовые механизмы, так как гражданско-правовые механизмы направлены на компенсацию ущерба, то есть выполняют компенсаторную (восстановительную) функцию и обеспечивают для государства восстановление положения, в котором оно находилось до того, как его право, как особого субъекта гражданско-правовых отношений, было нарушено, и таким образом в деприватизационных спорах необходимо доказывать не только факт произошедшего нарушения, но и наличие ущерба, полученного по итогам приватизации государственной собственности, а также способность устранения последствий такого нарушения при возврате утраченных активов.

В соответствии со статьёй 75.1 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации создаются условия для устойчивого экономического роста страны и повышения благосостояния граждан, для взаимного доверия государства и общества. Правовая определённость закона является одним из необходимых условий стабильности и предсказуемости в сфере гражданского оборота, надлежащего уровня взаимного доверия между его участниками[1].

Так, такие нормы содержатся в статьях 168 и 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. Кроме того, помимо указанных правовых норм, основанием поданных исковых заявлений часто является нарушение действующего в период приватизации соответствующего законодательства, антикоррупционного законодательства или положений Федерального закона от 9 июля 1999 г. № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации».

Вместе с тем часть из таких норм включают оценочные понятия, например, такие как действия, противные основам правопорядка и нравственности, а также посягательства на публичные интересы, тогда как содержание применяемых норм формируется в ходе правоприменения, которое демонстрирует неоднородность и несогласованность, что приводит к возникновению правовой неопределённости для участников гражданского оборота. Оценочные понятия оставляют широкий простор для субъективной интерпретации, что в свою очередь затрудняет предсказуемость судебных решений и усложняет защиту прав добросовестных приобретателей.

В этой связи стоит подчеркнуть, что только при чётком формулировании целей деприватизационных споров возможно корректное применение правовых средств и наполнение оценочных понятий необходимым содержанием, тогда как расплывчатость оснований для деприватизации может привести к серьёзным негативным правовым и экономическим последствиям.

Ещё одним аспектом деприватизационных споров является защита прав добросовестных приобретателей. В случае, когда изначально активы перешли в частные руки с нарушением закона, но настоящие собственники действовали добросовестно, изъятие в принудительном порядке должно производиться при условии предварительного и равноценного возмещения таким собственникам. Однако, зачастую такого возмещения не происходит.

Так, например, Арбитражный суд Пермского края удовлетворил исковое заявление органов прокуратуры об изъятии акций у частных инвесторов открытого акционерного общества «Соликамский магниевый завод». По мнению органов прокуратуры, владеющие акциями указанного общества, не являются добросовестными приобретателями независимо от способа приобретения ценных бумаг, поскольку указанное имущество выбыло от Российской Федерации помимо её воли.

Не вполне ясным представляется и складывающаяся в настоящее время ситуация в области применения сроков исковой давности. Так, согласно гражданскому законодательству[2] общий срок исковой давности составляет три года, в то же время такой срок не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен. Тем не менее предметом исковых заявлений по деприватизационным спорам являются действия, совершённые более двадцати лет назад.

Первое дело о пересмотре итогов приватизации 1990-х годов состоялось в 2014 году, когда у публичного акционерного общества «Акционерная финансовая корпорация "Система"» было изъято в пользу государства публичное акционерное общество «Акционерная нефтяная компания "Башнефть"»[3].

C 2020 года деприватизация демонстрирует существенную динамику, и к концу 2023 года число таких дел возросло в восемь раз. После 24 февраля 2022 г. органами прокуратуры подано не менее 55 исковых заявлений об истребовании из частной собственности в пользу государства акций или недвижимости площадью свыше 5 гектаров для земельных участков или более 300 квадратных метров для нежилых помещений.

По оценкам экспертов, в период первого этапа приватизации с 1992 по 1994 годы было приватизировано 112,6 тыс. государственных предприятий, не считая объектов малой приватизации, таких как торговая инфраструктура и объекты общественного питания. В 1995 году прошёл второй этап приватизации (этап залоговых аукционов), а в 1997 году начался третий этап. К 2003 году было приватизировано 145 тыс. государственных предприятий, что принесло государству 9,7 млрд. долларов.

Таким образом, с учётом количества приватизированных предприятий и увеличения числа исковых заявлений об их возврате в собственность Российской Федерации ставится под сомнение правовая определённость результатов приватизации, проведённой в 1990-е годы. В этой связи, учитывая масштабы, приведённых мероприятий, возникает вопрос о соблюдении принципов стабильности гражданского оборота и защиты прав добросовестных приобретателей, которые, полагаясь на законность совершённых сделок, могут оказаться вовлечёнными в судебные разбирательства.

Представляется, что именно институт сроков исковой давности призван обеспечить правовую стабильность и защитить участников гражданского оборота от предъявления исковых заявлений спустя длительное время после совершения сделок.

На фоне растущего числа деприватизационных споров, Конституционный Суд Российской Федерации рассмотрит запрос Краснодарского краевого суда, решение по которому, как представляется, поставит точку в правовой неопределённости, сложившейся вокруг деприватизационных процессов. Этот запрос касается именно вопроса о соответствии норм Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующих срок исковой давности, Конституции Российской Федерации.

Более подробно об этом запросе написал Сергей Савельев.

[1] Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 апреля 2008 г. № 7-П, от 5 марта 2013 г. № 5-П, от 31 марта 2015 г. № 6-П, от 4 июня 2015 г. № 13-П и др.; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2009 г. № 484-О-П.

[2] Статья 196 Гражданского кодекса Российской Федерации.

[3] Решение Арбитражного суда города Москвы от 7 ноября 2014 г. по делу № А40-155494/2014.